Достояние бедных
Странноприимные дома, больницы, богадельни, приюты — все это «достояние бедных» в большинстве своем содержалось католической церковью, монастырями и монашескими орденами. После Реформации практически все институции благотворительности и призрения с несколько расширенными функциями перешли под управление светских властей
В деревнях манориальный обычай обеспечивал беспомощных и безземельных. Подаяние воспринималось сельской общиной не как акт благотворительности, а как средство взаимовыручки; нищий не ущемлялся в правах, оставаясь полноценным членом общества. При диффузной социально-экономической иерархии внутри общины, когда наблюдалось постоянное перемещение крестьян вверх и вниз по имущественной шкале, забота о бедных служила своеобразным видом взаимного страхования, обеспечивая гарантии на случай утраты собственности, неурожая, болезни, старости.
Помощь в деревне, как правило, осуществлялась в виде натурального довольствия. Обязанность обеспечивать бедных продуктами питания распределялась между дворами по их возможностям. Нередко эта форма сопровождалась и денежным подаянием.
Если местный нищий не имел собственного жилья, то обычно он поселялся в усадьбе, где ему отводилось небольшое помещение. Практиковалась также поочередная опека, когда уход за неработоспособным нищим в течение оговоренного числа дней осуществлялся по кругу несколькими дворами. . В городах гильдии помогали своим нуждающимся членам. Слабых и больных переводили на более легкие виды труда или помогали закончить работу. Из общей кассы выплачивали определенные суммы бедным и состарившимся. Подобно античным коллегиям, гильдии на общие средства хоронили своих членов в случае отсутствия возможности в семьях умерших. Вдовы также получали пособия до того момента, пока вновь не выходили замуж. Иногда помощь оказывалась и нечленам сообщества.
Общей и для села, и для города была проблема продовольственного обеспечения. Неурожаи, нехватка и вздорожание продуктов, и, как следствие, голод, были постоянными и реальными угрозами. Средневековая Европа практически всегда жила или в ожидании голода, или в попытках его пережить.